1.6

[~Breath of Fire~]

АУ: персонажи БоФ в современном мире

@темы: однострочники

---

1.5

[~Breath of Fire~]

столкновение боф-реальности с взаимопроникновением(нет, рейтинг не обязателен, но!) хоть просто съезды для обмена опытом, хоть переселения душ, хоть вклинивание в сюжетный ход внезапных персонажей... как пойдет)

@темы: однострочники

---

1.4

[~Breath of Fire~]

BoF5, про Элиона и то, как он никак не может устроить свою личную жизнь.

@темы: однострочники

---

1.3

[~Breath of Fire~]

BoF5, ПОВ монстро-ути.

@темы: однострочники

---

1.2

[~Breath of Fire~]

однострочник на эту аватарку

@темы: однострочники

---

1.1

[~Breath of Fire~]

Рассо/Юна в современной аушке. В шести частях, потому что в одни однострочник не влезет.

@темы: однострочники

---

Пеко

[Альгиз~]

Хотя не, не торможусь

+2

@темы: арт, BoF3, Пеко

---

[Орешек]

Просто перепост увидела в френд-ленте.

17.12.2011 в 14:01

Пишет  Tiresias:

藤堂

@темы: арт, BoF5, Нина

---

Dragon Quarter Font

[Frozenthia]

Шрифт (если эти закорючки можно так назвать),который используется в Breath of Fire 5
www6.ocn.ne.jp/~nanpoo/dq/dq-font.html

@темы: другое, BoF5

---

[Галогенида]

Еще обложка.
На обложках положено показывать главного героя, мм?
А кто у нас в Боф5 герой? Да не вопрос. Конечно, неподражаемый Вексасий. И его задумчивая попа. В смысле, я над этой обложкой задумалась надолго.


Я даже не знаю, што прекраснее - пафосная попа вексасия, его тонкое юное лицо, светлокожий мебет, по которому чуть ли не аршинными буквами "революционер, предатель и пейринг" или то, что я не знаю, хочу ли, чтобы обложка оказалась фейком, или нет.

@темы: другое, официальное, BoF5

---

[Морчифек]

Люююди, а давайте проведем фест однострочников? =)))))) ФБ закончилось, но надо же писать дальше!

Вопрос: Ну как?

1. Я за фест!		6	(100%)
Всего:		6

@темы: организационное

---

впечатления по 23 главе))

[Альгиз~]

ну, во-первых, да, я не могу на это не пофапать вообще люблю обложки, они классные)))
... *обреченно машет лапой*
ладно, я не могу не основательно.
мне всю игру хотелось увидеть Рю и Фоу-Лу (интересно, как Фоу сокращать ласково можно? Лу пойдет? х) просто рядышком в быту.

две обложки с драконами:

и Деис. Вот что не говори, а в её мальчиках мне загадочным образом Рассо видится.


Первая глава, первый кадр и погружение. дааа!

мне, кстати, больше нравится встреча Нины и Рю в игре) хотя в манге и смотрится как-то реалистичней что ле.
нупачиму в манге у рю часто видок оголодавшей жертвы домашнего насилия?! неодобрям-с!
пёёёёёсики *__*
да, я фапаю на сцену пробуждения Фоу-Лу в любом виде.

вселенское высокомерие в треде!
не, ну как идет, как идет!
мне нравится ассоциировать Фоу с арканом Императора.
Guard Our place of rest!

мне нравится этот взгляд
Be it the modern custom to seek audience with such murderous intent..?
эти дракоши, они как стрекозы. странные, но милые.)
Ваще мне в тройке больше всего нравятся. там реально очень красивые... хотя... вспоминаю из хтоников четверки травяного, да и пустынный червь грязевой дракон хорош.

да, я буду копипастить сканы дальше, мне не жалко
недоговоренные мысли Фоу-Лу про атаку огнем меня живо интересуют)) мелочь, а приятно)
Рю в манге как-то большей осознанностью отличается. Хотя о чем это я. Сложно быть явно осознанным, когда ты только и делаешь, что молчишь.
где-нибудь есть идеи, сколько ему лет?!
пачиму Фоу то так пафосно-властен, то виктимен шокапец?

лан, продолжу позже х)

@темы: официальное, манга, BoF4

---

гыгыгы о боже

[Галогенида]

holy shit Ryu what HAPPENED TO YOU

WERE YOU ON STEROIDS IN THE FIRST GAME OR WHAT
(с)

@темы: арт, BoF1

---

23 глава вышла111

[Галогенида]

новая глава англперевода на something-or-other, как долго мы ее ждали.
somethingorotherscans.com/boff.html
идем и качаем и читаем, если кто еще не.
(с моей скоростью интернета это будет... еще немного дольше.)

@темы: официальное, BoF4

---

наш арт

[Галогенида]

Мне лень дублировать сюда каждую картинку, которую я нарисовала, поэтому общая ссылка на папку по боф в моей галерее на девиантарте:
galogenida.deviantart.com/gallery/33776752

И ссылка на девиант-галерею Лин, если кто-то редиска и не видел, у нее там все по боф:
lin256.deviantart.com/gallery/

@темы: ссылки, арт, BoF

---

[fandom Breath of Fire]

08.08.2011 в 13:03

Пишет  fandom Breath of Fire:

Level 2. Quest 3: арт/клип/коллаж. Фандом Breath of Fire.
№1
Название: Бражник мертвая голова
Автор:  Галогенида
Форма: коллаж
Пейринг/Персонажи: Бош
Жанр: драма
Категория: джен
Рейтинг: от G до PG-13
Исходники: изображение бабочки с Google картинок.
Примечание: Breath of Fire 5.

Общая шапка для шести артов:
Автор: fandom Breath of Fire
Категория: джен
Форма: арт
Рейтинг: от G до PG-13

Общая шапка для шести артов:
Автор:  fandom Breath of Fire
Категория: джен
Форма: арт
Рейтинг: от G до PG-13

№2
Название: Лаборатория
Пейринг/Персонажи: Лорд Юна
Примечание: Breath of Fire 4.


№3
Название: Слуга
Пейринг/Персонажи: Фоу-Лу, Вонг-Ку.
Примечание: Breath of Fire 4.


№4
Пейринг/Персонажи: Рю, Бош
Примечание: Breath of Fire 5.


№5
Название: Свет
Пейринг/Персонажи: Нина
Примечание: Breath of Fire 4.


№6
Название: Empire
Пейринг/Персонажи: Юна, Рассо.
Жанр: стёб
Примечание: Breath of Fire 4.


№7
Пейринг/Персонажи: Деис
Примечание: Богиня Деис появляется практически в каждой игре.

@темы: арт, Фандомная битва, Фоу-Лу, BoF4, BoF5, Бош, Рассо, Вонг-Ку, Деис, Нина, рю, Юна

---

[fandom Breath of Fire]

03.09.2011 в 22:00

Пишет  fandom Breath of Fire:

Level 3. Quest 3: арт. Фандом Breath of Fire
Автор:  lin256
Форма: арт
Название: 1
Персонажи: Нина
Рейтинг: R
Примечание: БоФ5



Название: 2
Категория: гет
Персонажи: Гортензия и Джезвит



Название: 3
Персонажи: Бош



Название: 4
Категория: гет
Персонажи: Бош и Зено



Название: Альтер эго
Персонажи: Элион

@темы: арт, Фандомная битва, BoF5, Бош, Зено, Гортензия, Джезвит, Нина, Элион

---

[fandom Breath of Fire]

28.09.2011 в 23:32

Пишет  fandom Breath of Fire:

Level 4. Quest 2: фанарт. Фандом Breath of Fire
Название: "Дети мои..."
Автор:  Галогенида
Форма: арт
Персонажи: Мирия и Типо
Категория: гет
Предупреждение-2: настоящая форма Мирии



Название: Триста двенадцатая.
Персонажи: Нина, Нины(неудачные опытные образцы) и безымянные лаборанты.
Категория: джен, хоррор
Предупреждение: кинк - лабораторные интерьеры



Название: Fuck you, Yuna.
Персонажи: Юна.
Категория: хентай
Предупреждение: гендерсвитч



Название: Без названия.
Персонажи: Рассо/Юна
Категория: слеш
Предупреждение: фурри

@темы: арт, Мирия, Фандомная битва, BoF3, BoF4, BoF5, Типо, Рассо/Юна, Мирия/Типо, Нина, Юна

---

[fandom Breath of Fire]

03.10.2011 в 22:37

Пишет  fandom Breath of Fire:

Level 2. Quest 3: арт/клип/коллаж. Фандом Breath of Fire. Внеконкурс
Название: Женат на работе
Автор:  Галогенида
Форма: арт
Персонажи: Юна
Рейтинг: от G до PG-13



Название: Привет, Шляпа, пока, Шляпа.
Автор:  Галогенида
Персонажи: Юна и Рассо
Примечание: кроссовер с ГП.



Название: Социон
Автор:  Галогенида
Персонажи: Юна, Йомм, Кэт, Фоу-Лу, Нина, Элина, Мирия, Гортензия, Типо, Элион, Манилло, Вексасион, феи, Деис, Лин, Рю.
Примечание: соционика



Автор:  lin256

Название: №1
Персонажи: Гортензия и Элион



Название: №2
Персонажи: Лин и Бош



Название: №3
Персонажи: Зено, Бош и Рю

@темы: соционика, арт, Лин, Фандомная битва, BoF4, Бош, Рассо, Зено, Гортензия, Элион, Юна, Рю

---

[fandom Breath of Fire]

24.10.2011 в 23:33

Пишет  fandom Breath of Fire:

Level 5. Спецквест. Фандом Breath of Fire. Миди (4шт.).
Название цикла: Самолеты и небо
Автор:  Эхю
Форма: миди (~2100 слов в каждом)
Рейтинг: R
Жанр: ангстовые приключения
Заявка:«Герой на героине, героиня на героине, и двойная сплошная пролегла между ними». Рейтинг от R до NC-17.
Комментарий к заявке: У каждого свой личный сорт героина. У героев этого цикла он тоже есть - это самолеты и голубое небо, которое можно увидеть, только поднявшись как можно выше. Он захватывает и не отпускает, без новой дозы ты не способен жить. Граница между небом и землей, как и двойная сплошная, чревата последствиями при пересечении.
Примечание: АУ. В этом мире Элион по-прежнему самый главный - в одном летном училище, Гортензия видит будущее, Лин устраивает свою собственную революцию, а Рю хочет показать Нине небо.

Название: Самолет без имени
Категория: гет
Пейринг: Элион/Гортензия
Краткое содержание: Гортензия, решив однажды погадать случайному встречному, меняет и его судьбу, и свою заодно.

Пра-пра-прабабушка Гортензии была цыганкой и, как водится, ведьмой. Она передала внучке дар заглядывать в будущее – вместе с девятью жизнями, способностью превращаться в кошку и накладывать порчу, по-особому цыкнув зубом.
Каждый раз, когда Гортензия это рассказывала, ей верили – умела она говорить так, что невозможно было усомниться. И верили, и сами предлагали ладонь – погадать, и платили тоже сами.
Потом Гортензия как будто растворялась в воздухе, бросаясь наутек с зажатыми в кулаке деньгами. Выманивала она всегда не очень много, как раз столько, чтобы хватило на сладости на несколько дней, ну и на какую-нибудь маленькую безделушку, бижутерию или косметику.
Все шло удачно, пока Гортензия не предложила погадать этому странному парню. Он выслушал ее историю, кивнул, протянул ей раскрытые ладони. Гортензия долго смотрела на линии, даже пальцем провела пару раз, но картинка все равно не складывалась.
- Будешь падать, - наконец сказала она. – Упадаешь с дракона и больше не сможешь его оседлать.
- Где я тебе возьму дракона в наше время? – рассмеялся парень.
А Гортензия ясно читала на его руке, что все точно она сказала. Упадет и больше не взлетит.
- Найдешь, значит, - насупившись, чтобы казаться старше и солиднее, сказала она. – Я могу тебе удачи отсыпать, тогда точно найдешь. Только тогда мне нужно знать твое имя.
Он задумался – то ли представляться не хотел, то ли не верил в эту ее удачу. Гортензия и сама-то не особо верила: вот сглазить, там другое дело, а наоборот, хорошее что-то приманивать… это ж сколько сил нужно!
- Я и так найду, - наконец решил парень. – Но удачи ты все-таки отсыпь, лишней ведь не будет? Меня зовут Элион.
Гортензия кивнула и сосредоточилась, продолжая водить пальцами по линии жизни. Найти ту точку, где Элион встретит своего дракона, повести назад, ближе к сегодняшним дням.
- Какое сегодня удивительно красивое небо, - мечтательно произнес Элион, пока она водила ногтем по его ладони. Что-то в его голосе слегка изменилось, от чего он уже не казался таким уверенным в себе. – Его хочется показать каждому.
Гортензия отвлеклась, тоже задрала в голову. Небо было как небо. Голубое, ясное, вполне обычная картина для лета. Кто же этого не видел?
- Спасибо, - сказал Элион, когда она наконец перевела взгляд на него. – Не хочешь сходить в кино?
Гортензия была так удивлена, что согласилась. Обычно о таких вещах, как заинтересованные ее персоной мальчики, она узнавала заранее. Снились вещие сны или шестое чувство подсказывало, что нужно принарядиться, прежде чем идти на улицу.
Но сегодня ничего такого не было. Ее звали в кино, а на ней, страшно подумать, старые вытертые джинсы и заляпанная чем-то красным кофта. И волосы просто собраны в хвост.
- Когда? – спросила Гортензия, не зная, какой его ответ больше ее устроит.
- Когда захочешь, колдунья, - улыбнулся Элион.
Гортензия кивнула, назвала ему свой адрес и убежала домой, под крышу приюта. Что-то такое она сделала, что не было правильным. Что-то, что вынесло Элиона за пределы ее гадательных возможностей. Если раньше Гортензия могла бы с уверенностью сказать, например, что он принесет на первое свидание цветы и конфеты, то теперь она сомневается. С него ведь станется придумать что-то неочевидное, или вообще прийти без подарка. Целых три вероятности, как будто Элион разделился. На того, каким Гортензия его встретила, на того, каким он после этой встречи стал, и на того, которого она каким-то образом приманила из будущего. Того, кто уже нашел дракона.
Может быть, через некоторое время они и сольются снова в одного, но пока Гортензия даже не пытаться угадать, что будет в следующий момент. Некоторое время ее это пугало, слишком очевидной была собственная беспомощность. Потом Гортензия постепенно привыкла – и к Элиону, и к его расстроенным решениям, даже перестала пытаться угадать, как он поступит.
В конце концов, ей начало нравиться удивление. Наверное, так и должны чувствовать себя нормальные люди, когда им дарят подарки, или зовут сходить куда-нибудь, или, наконец, предлагают встречаться.
Гортензия, конечно, согласилась. После этого угадывать стало легче, но все равно случались промашки. Например, как когда он сообщил, что поступил в летное. Про летное ходило много слухов, один другого краше. И про оживающие самолеты, перехватывающие у людей управление и несущие их к гибели. И про пилотов, которые сходили с ума, если несколько дней не виделись со своим тренировочным самолетом. Про дурацкое состязание выпускников – кто взлетит как можно выше, а потом войдет в крутое пике и выйдет из него позднее соперника. Любимым слухом Элиона был этот, про поединок. И еще про то, как директор по ночам выходит на летное поле, раздевается и танцует танец первобытных людей, призывая на учебный аэродром то ли проклятье, то ли благодать.
- Нет, когда я стану директором, - говорил Элион, когда они гуляли совсем рядом с аэродромом, разглядывая приземистые учебные корпуса и высокие ангары, - то найму специальных людей так камлать. Или учеников заставлю. А то директору самолично несолидно же!
- Я думала, ты хочешь летать, а не командовать тут всеми, - заметила Гортензия, искренне недоумевающая, зачем было тащиться в это захолустье, если ему все равно здесь учиться, а значит, проводить гораздо больше времени. Ее пустая взлетная полоса совершенно не впечатляла, как и таинственные ангары, как и то, что скрывалось в них.
- Ты же говорила, я не смогу летать, - возразил Элион, остановившись вокруг самого дальнего ангара, протянул руку сквозь забор, пытаясь дотянуться до задней стенки здания. – Так что я рассматриваю варианты продолжения карьеры рядом с самолетами и возможностью видеть небо.
Гортензия только вздохнула. Ей хотелось бы взглянуть на его ладони сейчас, но Элион как будто специально их прятал. На улице он носил перчатки, а нужная ладонь с измененной линией жизни была забинтована – неудачно упал и содрал кожу. Гортензия, когда сама его перевязывала, и не подумала взглянуть гадательным взглядом, слишком беспокоилась, а потом линия жизни скрылась под бинтами.
Уходя, она оглянулась на ангар, чувствуя неясное беспокойство. Что-то ворочалось внутри него, громыхая железом. Может быть, дракон. Может быть, кто-то просто проверял самолеты.
Гортензия отвернулась и невольно ускорила шаг. По всему выходило, что ей придется отдать Элиона этому полю и этим ангарам, потому что она ничего не сможет сделать, чтобы противостоять им. Тем, кто видит будущее, нельзя в него вмешиваться – а она уже один раз этот запрет нарушила, пусть и не представляла, что делает.
Оставался один способ попробовать его удержать. Гортензия тихонько вздохнула и прижалась к Элиону потеснее.
- Может, к тебе поедем? – предложила она, стараясь говорить игриво. Подмигнула в ответ на его удивленный взгляд, дождалась кивка и довольно улыбнулась, взяв Элиона за руку.
Но в тот раз Гортензию что-то остановило. Они смотрели фильмы, целовались, не делая попыток перейти к чему-то большему. Гортензия боялась все испортить, оттолкнуть его, так что последнее средство было отложено.
С началом учебы Элион будто поселился в своем летном. Рассказывал ей о самолетах, о том, как ему достался старенький, но все равно ее надежный, с гордой единицей, выведенной под крылом. Как здорово на нем летать, только не всегда удается. Самолет считается самым надежным в летном, так что в основном на нем летает лучший студент.
И его не из первокурсников выбирают.
- Не расстраивайся, - пыталась утешить его Гортензия. – Я знаю, ты будешь лучшим студентом.
- Дело не только в этом, - возражал Элион. – Я не стремлюсь быть лучшим. Я хочу стать пилотом этого самолета.
- Из него что, лучше видно небо? – попробовала пошутить Гортензия и пожалела, что сказала это, потому что Элион тут же кивнул.
С тех пор она самолет возненавидела. Особенно когда на втором курсе Элион заявил, что пора участвовать в дуэлях. Гортензия даже отговаривать не стала.
Она приходила на аэродром перед каждой дуэлью, придирчиво осматривала самолеты, постепенно вникая в царившую вокруг атмосферу. Это было что-то вроде летного чемпионата. Победители проходят в следующий круг и так далее, до тех пор, пока не останется только двое, которые и разыграют главный приз. Приз заранее выкатили на площадку перед ангаром, где он и стоял, блистая новенькой обшивкой и подновленной единицей. Затаившийся, готовый атаковать, дракон. Гортензия обошла его по широкой дуге, опасаясь приближаться.
От него веяло чем-то нехорошим – еще больше этим повеяло от того самолета, на котором Элион собирался поучаствовать в финальном бою. Облупившаяся цифра «4» на боку подсказывала, что, скорее всего, он куплен для летного тогда же, когда и единица, только за этим не следили так тщательно. Не подновляли краску, может быть, реже проводили ремонт и техническое обслуживание.
Теперь самолет казался злющим. Кто-то вдобавок нарисовал вокруг четверки зловещее лицо – цифра служила носом – которое Гортензии немедленно захотелось хотя бы завесить.
Она поцеловала Элиона на удачу, дождалась, когда он заберется в кабину, и отвернулась, чтобы не видеть. Вокруг галдела возбужденная толпа курсантов, слышался рев моторов, но Гортензия никак не решалась посмотреть. Она и так догадывалась, что происходит. Вот самолеты набирают высоту, равномерно, может быть, кто-то чуть-чуть вырвался вперед. Потом толпа замолчала. Гортензия хотела обернуться, но потом убедила себя, что не стоит. Они просто вошли в пике. Еще несколько секунд и все, можно будет смотреть. Если не случится ничего плохого, если никого не подведет штурвал, в нужный момент ушедший из рук и не давший отвернуть от земли. Гортензия сглотнула и подняла голову, посмотрев на первый самолет. Он все еще выжидал, только теперь не казался зловещим. Гортензия не сразу поняла, что это значило. Только потом, оглянувшись, убедилась, что Элиона чествуют, как победителя, и предыдущий пилот единицы, улыбаясь, пожимает его руку.
Элиона заколотило уже дома, резкой, крупной дрожью. Гортензия закутала его в плед и два одеяла, таскала горячий чай, сходя с ума от беспокойства. У него не было ни температуры, ни каких-либо отклонений от нормального давления, только нервная дрожь.
- Я не буду на нем летать, - сказал Элион, отстучав зубами что-то вроде бравурного марша. – Когда мы летели, штурвал поворачивался сам. Я его не трогал. Наверху это было безумно приятно, но когда началось пике… я хотел отвернуть. Раньше Деймонда. Не получилось.
Гортензия забралась к нему под одеяла, отобрала чашку и отставила на стол.
- Думаешь, то, что я тогда нагадала, сбылось? – виновато спросила она, устраиваясь на коленях Элиона. – Тогда придется извиняться.
Она завозилась с пряжкой на его ремне – обычно все схватывающему на лету Элиону потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что происходит, и приняться ей помогать.
Его дрожь куда-то делась, но снова вернулась к тому моменту, когда они избавились от одежды и мешающих одеял, так что с презервативом пришлось возиться Гортензии, первую резинку Элион порвал вместе с упаковкой.
- Ты уже не? – тихо спросил он, покраснев, когда Гортензия с этим закончила, чуть не заставив его кончить.
- Прости, нет, - она помотала головой. – Ну, судя по тому, что мне рассказывали, это как летать. Тебе понравится.
Элиона передернуло.
Он поцеловал Гортензию, на этот раз как-то по-новому, более сильно, более возбуждающе, чем обычно, погладил ее грудь, осторожно и явно боясь касаться сосков. Гортензия вздохнула, взяла его ладонь, устроила так, как самой хотелось.
Застонала, разводя бедра, боясь, что и дальше придется направлять, но дальше Элион справился и сам. Вошел в нее, медленно, так медленно, что ей хотелось кричать – то ли боялся сделать больно, то ли – что вот-вот кончит, Гортензия не стала спрашивать.
У нее было ощущение, что Элион держится за нее, как за штурвал, а все ее тело – еще один самолет, горячий от возбуждения, подчинившийся.
- Совсем неплохо… для девственника, - прошептала Гортензия сквозь зубы, царапая его спину, принимая его в себя так глубоко, как только получалось, но ей все равно хотелось большего, захватить в себя всего Элиона. Не отдавать никаким самолетам, всю его незаметную ни для кого другого, кроме нее, тройственность, всю ее забрать и никогда не выпускать из себя.
Он двигался быстрее и быстрее, и было в его лице что-то такое, что пугало. Как будто под веками было небо, а вместо Гортензии и впрямь – послушный самолет.
Гортензии очень хотелось спросить, что он видел во время оргазма. Ясно же, что не ее. Но она удержалась от вопроса, опасаясь узнать, что ее догадки верны. Пока же какая-то частичка сознания подсказывала, что есть крохотный шанс, что ничего постороннего он в этот момент не видел.
- А твое небо? Как ты без него? – отдышавшись, спросила Гортензия.
- Я думаю, что буду показывать его другим, - пожал плечами Элион. – Хочешь, начнем с тебя?
Гортензия помотала головой. Подсаживаться на эту голубизну? Спасибо, она слишком умна для этого.
- Мне вполне хватает твоих рассказов, - она виновато пожала плечами.
Элион, судя по всему, совсем не удивился.
- Я избавлюсь от этих самолетов, - прошептал он. – Первым делом, как стану директором. И дуэли запрещу.
Гортензия кивнула, понимая, что вряд ли у него это получится. Дуэлей, может, и не будет, а вот самолеты-драконы уже прочно окопались на аэродроме, убрать их получится только с чьей-нибудь смертью.
Хорошо, что Элион больше не будет летать, - подумала Гортензия и на всякий случай скрестила пальцы.



Название: Самолет с подрезанными крыльями
Категория: джен
Персонажи: Лин, Джезвит, Мебет
Предупреждения: немного крови и одно убийство
Краткое содержание: После смерти отца Лин сбегает из дома.


В детской комнате Лин оказывалась часто. Даже до того, как отца не стало, она пару раз бродила по улицам до упада, могла проходить несколько суток, ночуя на лавках или просто на траве, смотря, где захочется спать.
После авиакатастрофы, забравшей жизнь его отца и привычную жизнь, Лин ушла из дома на неделю. Потом сама явилась в комнату, к знакомому инспектору. Он только руками всплеснул, глядя на нее. Хорошо еще, вслух жалеть не стал, а то Лин бы ему врезала, обязательно врезала.
Она бегала от жалости целую неделю и совсем не хотела ощутить ее на себе. Но Мебет молчал, только смотрел, и в его взгляде Лин жалости не нашла. Перевела облегченно дыхание, обмахнулась ладонью, устраиваясь на скамейке поудобнее. Для сна та была жестковата, но Лин было все равно.
Она подсунула под голову заполненный едва ли на четверть рюкзак и закрыла глаза.
- Ты не против, если я позвоню твоей маме и скажу, где ты? – спросил Мебет, поднимаясь. Его шаги сначала удалились, потом начали приближаться. Лин приоткрыла один глаз, как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее накрывает мягкий плед.
- Я еще не решила, хочу ли я домой, - отрезала Лин и зевнула. – Завтра позвоните. Или я позвоню.
Мебет вздохнул, но кивнул, вернулся на свое место, а Лин закрыла глаза и заснула.
Ей снилось, как будто они с отцом летят в самолете, а потом тот вдруг начинает трястись и разваливается на части, а потом Лин падает, долго, долго, и пытается в воздухе подгрести к отцу поближе, поймать его за руку, но он падает быстрее.
Ее пальцы ловят пустоту через секунду после того, как в том месте была его рука. Лин падает следом – действительно падает, навернувшись с узкой скамейки, растягивается на полу, тяжело дыша.
В комнате темно, горит только лампа на письменном столе, а Мебета даже не видно. Лин, охая и потирая спину, поднимается на ноги. Она совершенно одна в огромном здании центра – ну, если не считать той полусотни детей, который обитают в интернате на верхних этажах. Но в приемной комнате, куда приводят пойманных на улице, Лин одна. А комната большая, Лин обходит ее раз, другой, осматривая все углы. Пусто.
Вроде бы, можно бунтовать, можно, например, забраться на стол Мебета и танцевать на нем, то Лин запрещает себе это делать.
Она дожидается инспектора, прежде чем позвонить матери, и возвращается домой.
На пару дней, не больше. Улица нравится Лин гораздо сильнее. В квартире отцом и его страстью к самолетам дышит все. Мать не стала убирать модели, которые он коллекционировал, его фотографии на фоне машин, одна из которых его убила. Лин не может там находиться, ей кажется, что самолеты пытаются добраться и до нее.
Ей снятся сны, в которых она убегает от широкой темной тени, которая крестом ползет следом за ней.
Лин практически переселилась на улицу от всего этого. Ей уже слышалось гудение двигателя той тени, что пыталась настигнуть ее. Причем наяву слышится, не во сне.
Нервы Лин натянуты до предела. Она и раньше дралась на улице, но теперь делает это особенно жестоко, прихватив из дома нож. Она не собирается туда возвращаться, а в новой жизни оружие должно пригодиться.
Оно и идет в действие, когда скамейка, служащая Лин постелью, оказывается окруженной тремя мужиками. Лин догадывается, что они хотят, и сопротивляется молча, зверино, расцарапывает лица и кусается, прежде чем вспомнить про нож и достать его.
Она не знает, как так выходит, что нож с тихим хлюпом входит в живот одного из них. Человек удивленно говорит «О!» и заваливается на Лин, и по ее рукам течет теплая жидкость. Она пытается выдернуть нож, водит им вверх и вниз, вправо и влево, и, когда, наконец, вытаскивает и выпрыгивает из-под падающего на скамейку тела, руки ее все в крови, а живот мужика совсем разворочен.
Наверное, это кишки, - отстраненно думает Лин, слыша, как что-то со шмяканьем падает под скамейку.
Лин отмывается в бесплатном туалете. Первый раз она вымылась в речке, но этого недостаточно, если нож и выглядит чистым, то одежда самой Лин – не вполне.
Она расквашивает себе нос кулаком, чтобы можно было объяснить, откуда у нее кровь на свитере. Но никто не спрашивает. Никому нет дела, почему мелкая пацанка смывает кровь ранним утром.
Лин это нравится. Она много раз думала, что ощущает убийца, но сама она не чувствует ничего, кроме усталости и желания наконец поспать.
Как сомнамбула, Лин идет по улице, иногда приваливаясь ко стенам домов и закрывая глаза на несколько минут. В таком полусонном состоянии, прижавшуюся к кирпичной стене, холодной после ночи, ее находит песня.
Кто-то поет колыбельную. Сначала Лин думает, что глюки, но потом доходит до певца. Он сидит на мостовой, удобно устроив гитару на коленях, и поет что-то про «глазки закрывай».
Когда Лин подошла к нему, парень приветливо улыбнулся, широким взмахом руки предложил ей присесть рядом.
- Сегодня я – Крысолов, - таинственно сообщил он. – А ты, значит, ребенок. Или крыса.
- Крыса, - сказала Лин, привалилась к теплому плечу и заснула.
Сквозь сон она слышала, как парень еще некоторое время болтал, а потом снова начал петь. И Лин заснула еще крепче.
Когда он ее растолкал, было уже темно. В футляре от гитары, выставленном вперед, виднелись деньги, и первой мыслью Лин было вскочить, схватить их и убежать. Но потом она вспомнила, что у нее и самой есть деньги.
- Моя интуиция меня не подвела, - возвестил певец. Лин вздрогнула и отстранилась, глядя на него дикими глазами и нащупывая нож в рюкзаке. – Ты не крыса, ты ребенок.
Парень посмотрел на нее в ответ и рассмеялся.
- Не бойся, - сказал он, - Крысолов ребенка не обидит. Только заведет куда-нибудь, подальше от дома…
- Если там есть кровать, я готова, - выпалила Лин, отпуская рукоять ножа.
Она не знала, почему вдруг решила довериться этому незнакомцу, но он не казался опасным. Скорее, путешествие с ним сулило множество приключений, в которых, возможно, Лин больше не пришлось бы использовать нож. При воспоминании о ночном происшествии к Лин пришла брезгливость.
- И ванна, - добавила она, решив, что нужно вымыться нормально.
Вдруг от нее все еще пахнет кровью этих ублюдков?
- Все будет, - пообещал певец и протянул ей руку. – Джезвит. Певец, эрудит, человек с великой интуицией.
- Лин, - ответила она, пожав его ладонь. – Сбежала из дома.
У Джезвита был дом, даже с электричеством и горячей водой. Правда, в большинстве комнат провалились либо пол, либо потолок, либо и то, и другое сразу, и для жилья была пригодна лишь одна: маленькая кладовка рядом с кухней. И сама кухня. Ванна действительно имелась. Она стояла тут же, на кухне. Горячая вода в ванну заливалась из шланга, холодную приходилось носить ведрами, как и выливать грязную.
У Лин не нашлось слов, чтобы описать все, что она думает об этой системе. Но помыться все-таки стоило, так что Лин, сцепив зубы, проделала все операции по заливу воды. Джезвит притащил ей полотенце и чистую одежду, пожелал удачи и свалил в кладовку, откуда незамедлительно потянулась веселая мелодия.
Под нее немедленно хотелось пуститься в пляс, а не сидеть в огромной чугунной ванне, намылившись.
Лин постаралась справиться с мытьем как можно быстрее, переоделась в чистое и сама не узнала себя в зеркале – настолько сильно ее отражение оказалось похоже на мальчишку.
Возможно, стоило сразу же подумать о мужское одежде. Сколько бы проблем тогда обошли ее стороной!
- Ты там не утонула? – крикнул Джезвит, почти пропев слова. В голосе его было ровно столько сожаления, будто он спрашивал о том, не пошел ли дождь на улице.
- Тебе так нужен труп в ванне? – крикнула в ответ Лин, обматывая голову полотенцем, сунула нос к нему в кладовку.
Джезвит подвесил к потолку гамак, похлопал по нему ладонью:
- Может быть, ребенок, может быть. Все, твоя лежанка готова. А я, как великий певец и джентельмен, пойду спать на кухню.
Лин кивнула с видом королевы. Джезвит, проходя мимо, потрепал ее по полотенцу, под которым скрывались волосы.
Потом он запел колыбельную. Ту самую, на которую она пришла утром. Лин улыбнулась и прикрыла глаза, позволяя мелодичной песне унести себя поближе к снам.
Ей снова снились самолеты и отец. Самолетов было много, целое поле, заставленное ими, и Лин искала там отца. Никак не могла найти, он мелькал впереди, но самолетов было очень много и все – одинаковые. Лин терялась в этом море холодного серого металла, бежала со всех ног и едва успевала уворачиваться от крыльев. Наконец ей показалось, что она видит стоящего неподалеку отца. Лин бросилась к нему, боясь, что он снова исчезнет, но он дождался, когда она подбежит.
- Жаль, что так получилось, - сказал отец, кивая на маленький самолетик, метр, наверное, размах крыльев. – Этот – твой. Но теперь он не хочет взлетать. Ты не хочешь взлетать.
- И не собираюсь, - помотала головой Лин. – Спасибо, но мне хорошо и на земле.
Отец покачал головой и пропал. Через несколько секунд Лин поняла, что уже проснулась. В окошко под крышей виднелся край голубого неба. Из кухни доносился храп Джезвита. Настоящая идиллия.
Лин устроилась поудобнее, стараясь не выпасть из гамака, завел руки за голову и принялась смотреть на небо. Не понимая, почему оно так много значило для отца. Что могло дать ему, такого, чего ему не хватало в семье?
Лин поежилась. Небо казалось ей холодным и неуютным – словом, совсем не предназначенным для того, чтобы в него стремиться.
Ну, может быть, если ей понадобится оказаться в другой стране, она и выберет воздушный транспорт… но только не на долгий срок.
Джезвит на кухне перестал храпеть, заскрипел чем-то, а потом загремел посудой. Лин выбралась из гамака, выбросив из головы мысли о небе.
Пусть ждет ее, сколько угодно. Лин обойдется и без него.

Иногда она заходила домой, показаться матери. Иногда навещала Мебета в его детской комнате. Там Лин и столкнулась с Элионом.
Как оказалось, он учился вместе с ее отцом. А потом что-то случилось в день экзамена по специальности, после чего Элион больше никогда не был в самолетах. Даже в качестве пассажира.
Он предложил Лин учиться. В память о его отце, типа, сделать из дочки такого же пилота от бога. Лин проявила вежливость и слушала его целых пять минут.
Потом не выдержала – на сообщении о том, что ее и самолет ждет. Тот самый, отцовский, из ремонта. Крылья ему новые ставили, сделали размах поменьше, теперь как подрезанные.
Лин молча поднялась на ноги, кивнула Мебету и ушла.
Подрезанные крылья, ха. Наверное, с точки зрения всех этих повернутых на самолетах и небе – наркоманы несчастные! – Лин была именно такой. Птичка с подрезанными крыльями. Что не делай, не полетит.
Почему-то от этого факта ей было немножко грустно. Задумавшись, Лин не заметила стоящего на ее пути парня в форме летного. Тот тоже, видимо, ловил ворон – потому что они столкнулись.
- Извини, - опомнился будущий летчик.
- Ничего, - буркнула Лин, отряхиваясь.
Будто его летность могла бы перескочить на нее и заразить.
- Знаешь, ты извинился, поэтому я дам тебе хороший совет. Самый замечательный совет в мире, - сказала ему Лин, отступив на шаг.
Парень наклонил голову, настороженно всматриваясь в ее лицо, но улыбался все равно приветливо.
- Какой? – спросил, делая маленький шажок вперед, снова очутился рядом, так что Лин немедленно захотелось прикрыть лицо платком.
- Беги оттуда, пока не поздно, - прошептала она.
Некоторое время он просто смотрел на Лин, а потом вздохнул и пожал плечами.
- Поздно уже, - сказал он с оттенком сожаления. – Но я должен. У меня хороший самолет, из него видно потрясающее небо.
- Наркоман, - с грустью вздохнула Лин.
- Да, наверное, - согласился летчик. Протянул ей руку, раскрытой ладонью вверх, - Рю.
Лин кивнула, но пожимать руку не стала. И представляться тоже.
- Я тебя предупредила, Рю, - сказала она, оглядываясь. Точно – знакомая рыжая макушка виднелась в людском потоке неподалеку. – Удачи!
И побежала догонять Джезвита. Рю помахал раскрытой ладонью ей вслед, и тогда Лин поняла, что теперь придется за ним приглядывать. Вроде как приучила, что ли? Приманила разговором.
Рю нашел их дом через две недели. Вернее, не Рю нашел, а Нина.
- О, еще один ребенок, - сказал Джезвит при виде ее. На Рю он даже не смотрел, видимо, записав того в крысы. Или во что-то среднее, не поддающееся привычной классификации.
- Песня, - сказала Нина и задумалась. – Хорошая.
Она улыбнулась, так тепло и солнечно, что Лин невольно задумалась над словами Рю. Нужно ли этой девочке самое яркое солнце, которое светит так высоко, как только может забраться его самолет?
Впрочем, Лин давно уже решила, что не будет осуждать чужие решения. Ничьи. Если они идиотские – пусть сами понимают, что не так сделали. Если правильные – тогда тем более ее мнение не нужно.
Нина улыбалась, Джезвит пытался вытащить из нее еще немножко слов, Рю осматривался по сторонам.
Небо, видное из окна кладовки, затаилось, то ли выжидая жертву, то ли просто – готовясь пролиться дождем.
Когда его было так мало, этот крохотный клочок ее личного неба, Лин хотелось дотянуться до него. Понять, что нужно этим летчикам. Иногда она протягивала руку.
Но пока небо еще пугало.



Название: Самолет под номером четыре
Персонажи: Рю, Бош, Нина, Вексасион
Категория: джен
Краткое содержание: Однажды Бош встретил Четыре.


Небо и самолеты привлекали Рю всегда. Когда он был маленьким, его комната постоянно заполнялась бумажными эскадрильями. Так быстро, что мама быстро смирились с его страстью. Иногда они делали самолетики вместе. Иногда – втроем, привлекая еще и отца.
После бумажных самолетиков к Рю пришли модели. Сначала грубые, сколоченные из палок, потом более точные, аккуратные, огромные паззлы из множества деталек. Отец приносил их домой по субботам, ставил коробку перед Рю и улыбался.
После этого Рю приходил в себя поздним вечером в воскресенье, когда у него оставалось несобранно ее одно крыло, а мама уже ругалась и требовала идти спать.
В понедельник Рю едва выдерживал тоскливую рутину школы и сбегал домой к своей модели.
Когда он ставил на место последнюю деталь, они с родителями устраивали маленький праздник с кофе и шоколадом.
По вечерам Рю рисовал полоски на обоях в своей комнате, дожидаясь следующей субботы.
Когда мама сказала, что беременна, он ждал брата, с которым можно было бы поделиться всеми этими самолетами. С Ниной же делиться не получилось. Самолетик, один из самых красивых, висел над ее кроваткой, Нина иногда толкала его ладонью и следила за полетом, но не чаще других игрушек.
Ей было пять, когда родители заметили, что что-то не так с ее глазами. Слишком поздно, чтобы спасти зрение. Иногда Нина видела размытые пятна, очень яркие. Лампочку в комнате она могла не заметить, но могла смотреть на солнце часами, а то и днями.
Рю учил ее делать бумажные самолетики и рисовал солнце на крыльях. Самолеты почти потеряли для него очарование, его больше не тянуло собирать модели.
Зато потянуло к компьютеру. Отец специально для него купил игру, в которой требовалось создавать свой самолет, а потом сражаться с другими по сети. Рю сам не заметил, как втянулся. Игра поглощала его время. Иногда он приходил в себя – обычно от метко пущенного Ниной самолетика – и удивлялся, как долго уже сидит.
Большую часть времени в игре Рю тратил на постройку своего самолета, покраску, подбор настроек. Почти как моделирование, только интересней.
Сражения – ни соревнования на скорость, ни драки, ни групповые поединки – особо его не интересовали. На дуэль он не мог решиться очень долго.
Но первый раз оказался не страшным. Рю казалось, что он провалился в игру, управляя не джойстиком из комнаты, а настоящим штурвалом, уходя от атак противника и поливая его огнем в ответ.
Они закончили с ничьей. Рю сначала расстроился, потом вспомнил тот выброс адреналина, который испытал во время игры, и передумал грустить.
Он занимался починкой своего самолета, когда недавний соперник написал ему, воспользовавшись системой личных сообщений.
«Неплохо летаешь для новичка», - высветилось в углу экрана.
«Спасибо», - коротко ответил Рю, которому не хотелось отрываться от ремонта.
«Нет, я серьезно», - продолжил его собеседник. – «Не хочешь поучаствовать в общем бою? Вернее, там бой двойками, а мне как раз напарник нужен».
Рю согласился.
Бой в связке был намного интереснее драки дуэли один на один. Следовало учитывать не только свои действия, но и действия союзника, и противников не выпускать из виду. Первый бой они чуть ли не проиграли. Если бы не напарник Рю, провернувший какой-то хитрый маневр и одной очередью поразивший оба вражеских самолета… Детализация в боях двойками оказалась сильнее, чем в дуэлях, и Рю пораженно смотрел, как кружатся, прежде чем удариться об землю, человеческие фигурки, выпавшие из разбитых самолетов.
«Первый блин всегда комом», - написал ему Бош. – «Не переживай, партнер, прорвемся».
«Это всегда так? Фигурки людей», - спросил Рю, с пересохшим горлом наблюдая за превращением людей в кровавые лепешки. Потом передернул плечами и закрыл окно боя.
«Да», - коротко ответил Бош и продолжил после минутного молчания, - «отец говорит, что с физикой они почти и не мудрили, все так и будет, если вдруг ты выпадешь из самолета без парашюта».
Рю поежился.
«Жуткое зрелище».
«Да, но зато придает реалистичности, правда? Какой-то азарт, когда ты знаешь, что можешь превратить человека в котлету!», - ответил Бош, и Рю понял, что он не врет.
«Или что в котлету превратят тебя», - отправив сообщение, Рю скосил взгляд на часы и присвистнул.
Бошу, видимио, тоже надо было идти спать. Повернувшись обратно к экрану, Рю некоторое время изучал его последнее сообщение. «бб», лаконично говорило оно.
Через месяц они выяснили, что живут в одном городе, и решили встретиться.
Бош оказался меньше, чем ожидал увидеть Рю – это не смотря на то, что они вроде бы были одногодками, а сам Рю никак не мог похвастаться внушительными габаритами.
- Привет, партнер, - сказал ему Бош, улыбаясь, легонько пожал протянутую ладонь.
Их разговоры в основном крутились вокруг самолетов. Бош рассказал, что его отец – директор городского летного училища. Конечно, Бошу никто полетать не дает, но все равно, он практически живет на поле и знает все самолеты по именам.
Именам, уточнил Рю, пытаясь понять, зачем нужно называть самолеты. Свои он только нумеровал иногда, но никак не давал имена.
- У самолетов тоже есть душа, - уверил его Бош. – И ей тоже хочется быть названной, иметь имя, как тебе или мне.
Рю пожал плечами: идея о самолетах с душой ему не вполне понравилась. Кто знает, что там, в этой душе, в самолетной. Может быть, мысли о том, как бы половчее упасть и какие скалы присмотреть для этого.
Больше они не возвращались к этой теме. А потом Бош вдруг оставил игру. Отец позволил ему взяться за штурвал настоящего самолета, и после этого компьютерные аналоги перестали интересовать его.
Бош пропал, будто с ума сошел, полностью повернувшись на этом самолете. Он никогда не стремился к настоящей летающей технике, как сам уверял Рю во время одной из их встреч, но, познакомившись с Четыре, забыл про слова. Он играл настоящей, огромной игрушкой. Однажды Рю пришел к Четыре вместе с ним. Посмотрел на самолет, почувствовал, как по спине пробегает дрожь. От Четыре несло чем-то плохим.
- Правда, она великолепна? - с восторгом спросил Бош, поглаживая коричневое крыло и улыбаясь с видом маньяка. Как будто он принял дозу, но Рю был уверен, что Бош не кололся. И не нюхал. Но он нашел себе наркотик, страшнее, чем любой другой.
Рю передернуло. Он взял Боша за плечо, потянул на себя. Тот попытался сопротивляться, но Рю был сильнее и упорнее, и наконец они выбрались из ангара.
- Хочу лететь высоко, - Бош пытался вывернуться из его рук. – Ты понимаешь? Пересечь эту границу, вырваться в небо!
- Ты ведь не умеешь управлять самолетом, - попробовал вразумить его Рю.
Ему было немного страшно, как будто самолет Боша прикатился и сюда и теперь внимательно слушал, как они его обсуждают.
А сам Бош стоял, раскинув руки, и его тень тоже была похожа на самолет. Может быть, Четыре из него и выглядывала, проверяла, как они тут. Не удалось ли Рю отвадить Боша от этой затеи.
- Я очень хочу полететь, правда, - говорил Бош, раскачиваясь из стороны в сторону. Рю пытался его остановить, но потерпел поражение, Бош будто не чувствовал его рук, продолжая раскачиваться. – Я все равно полечу. Четыре хочет, чтобы я летел. Она подскажет мне, как сделать так, чтобы полететь.
Страшно было понимать, что он и правда полетит. Вот сейчас возьмет, встанет и вернется на поле. Выведет самолет из ангара, как может, придаст ему разгон и взлетит. Куда-нибудь в полосу деревьев. Или, если Четыре и впрямь подскажет, сначала вверх, а потом с разгона, очень быстро, юркий маленький самолет с цифрой «4» на крыле бросится вниз, и его пилот ничего не сможет сделать, ведь штурвал не послушается его.
- Тогда я полечу с тобой, - сказал Рю, надеясь, что все-таки их совокупных навыков хватит на то, чтобы поднять самолет в воздух и потом посадить обратно.
Бош кивнул, наконец поднялся на ноги.
- Хорошо, партнер, - покладисто сказал он.
Рю облегченно вздохнул и повернулся, чтобы открыть дверь. А потом она, хоть и открывалась наружу, ударила его по лбу. Одновременно с возникновением резкой боли в затылке – или чуть позже него.
Рю открыл глаза через некоторое время. Он лежал на полу в дверном проеме, не давая двери закрыться. Было холодно, и дико болела голова. Рю осторожно уселся, придерживая затылок и ощущая пальцами налившуюся шишку. Вторая уже обосновалась на его лбу.
Он попытался вскочить, вспомнив о Боше, но не смог сделать это с первого раза. Когда он доковылял до ангара, тот был уже пуст.
Рю на всякий случай осмотрел все углы, потом потопал к выходу, борясь с тошнотой и не глядя вперед, и уперся головой в грудь Вексасиона. Отец Боша недоуменно смотрел на него, и Рю вцепился в его плечи, задирая гудящую голову, и сбивчиво заговорил.
Про Четыре и желание Боша взлететь. Про то, как он обманул Рю, да еще и ударил так, что теперь голова как будто треснула.
Отец Боша при этом выглядел так, как будто Рю ему содержание какой-то передачи пересказывал, а не важную информацию про его собственного сына.
- Сиди тут, - велел Вексасион, когда Рю закончил свой рассказ. Накрыл его своей курткой, отведя в ангар, где нашлось нечто вроде дивана, составленного из пилотских кресел по снятыми подлокотниками.
Потом Вексасион звонил кому-то, требуя немедленно приехать, потом – запустить радар, потом – привезти с собой врача.
Рю заснул под его негромкий, спокойный голос, привыкший отдавать распоряжения.
Он проснулся, как будто по команде, от ощущения чужого присутствия. Открыл глаза. В ангаре стояла полная темнота, в которую Рю вгляделся. Через некоторое время ему стало казаться, что в дальнем углу проступают контуры самолета. Рю был уверен, что это Четыре. Он вжался в сидения кресел и накрыл курткой Вексасиона голову, стараясь не дышать. Было страшно, а уверенность в том, что с Бошем что-то случилось, делала страх еще более осязаемым.
Ему послышался шорох шасси по асфальту ангара, и Рю уже готов был вскочить и побежать, куда угодно, лишь бы не лежать и не ждать, когда это нечто до него доберется. Спасли его раздавшиеся за дверью голоса. Потом дверь отъехала в сторону, зажегся свет, и в ангар зашел врач. Топая к машине вместе с ним после осмотра, Рю краем глаза заметил как в нее грузят носилки с кем-то.
Жуткое предчувствие кольнуло где-то в сердце, и Рю сорвался с места. Он увидел бледное, обескровленное лицо Боша – и такое же бледное, будто выцветшее, лицо его отца. Сейчас сходство между ними было таким очевидным, что Рю даже стало стыдно за то, что он считал, что внешностью Бош ну ни капельки не похож на Вексасиона.
Бош дышал с хрипом, и на его светлой футболке расплывались кровавые пятна, пока врачи суетились вокруг.
Ран на его груди оказалось несколько, из каждой торчали мелкие обломки стекла. Рю, как заворожены, смотрел, как их медленно вытягивают, один за другим, а кровь все текла и текла, не смотря на тампоны, зажимающие раны.
Закончив со стеклом, врачи посовещались немного, обсуждая, зашивать раны сейчас или подождать до госпиталя. Еще они говорили, что странно, что Бош без сознания. Среди его ран не от опасных.
Рю пропускал основную часть разговора мимо ушей, всматриваясь в лежащего друга. С его волос время от времени срывались красные капли и падали на пол.
Через некоторое время это обнаружили и врачи. Как и источник крови – рану на голове.
Рю отвел взгляд, занявшись рассматриванием стенки напротив, но долго так не просидел, снова повернул голову к врачам. Как раз, чтобы увидеть дырку в голове Боша, розоватую, чуть прикрытую волосами, из которой по каплям вытекала кровь.
Рю зажал рот ладонью, боясь, что его сейчас стошнит. К его счастью, вскоре машина остановилась у ворот приемного покоя.

Рю навещал Боша в больнице минимум раз в неделю. Интернет говорил, что если с находящимися в коме разговаривать, они могут прийти в себя быстрее.
Рю старался. Он не особенно любил говорить, так что теперь дома выбирал книжку, прочитывал ее и приходил к Бошу с пересказом. Или с самой книжкой, и читал ее, сидя на подоконнике и в то же время делая очередной самолетик. Медсестры, как ни странно, не ругали его за такое захламление палаты.
Иногда Рю номеровал свои самолетики, пропуская цифру четыре. Она была несчастливой.
Может быть, если избавить Боша от ее влияния какими-то другими цифрами, он очнется?
Возможно, он был на верном пути, вот только пришлось прекратить ходить к Бошу. А потом – ходить очень редко.
Сложновато было выживать вдвоем с Ниной, назначенный им опекун принял предложение Рю и не лез в их дела, раз в неделю приезжая проверять, как там дети.
Рю все-таки очень сильно жалел, что не смог полететь тогда с Бошем. Не только потому, что это могло бы спасти его, но еще и потому, что его самого тянуло в небо.
Не для себя. Показать Нине, каким ярким бывает солнце, если смотреть на него близко.



Название: Самолет с именем "Дракон"
Персонажи: Рю и Нина
Категория: джен
Краткое содержание: Рю и его небо, которое для Нины

Поступая в летное, Рю первый раз в жизни применил свою привилегию. Сирот с более-менее приличными показателями туда брали вне конкурса.
Потом ему очень долго было стыдно, пока не дошло: однокурсники не подозревают о том, как он поступил. Им даже нет дела до этого, в общем-то. Как и до него самого. Слишком жесткий конкурс. Учись хорошо, и тебе дадут самый новый, самый отлаженный тренировочный самолет. Рю обычно доставался один из старых, тех, что тряслись при взлете, кашляли и чихали, совсем как простывшие люди. Рю уговаривал его продержаться еще немного. После пар околачивался с механиками, пытаясь научиться не только летать, но еще и чинить. Он назвал самолет Драконом, сам намалевал на нем громадного ящера, закрасив облупившуюся цифру "1", нарисованную когда-то на обшивке.
На последнем курсе, уже не таясь, учился спустя рукава - мог лучше, все вокруг это понимали - только бы остаться со своим Драконом. Когда его списали, незадолго до выпуска, Рю чувствовал себя так, будто его бросили лучшие друзья. Однокурсники смотрели косо, когда он стоял в ангаре, глядя на новенькие, блестящие самолетики, и чуть ли не плакал.
С новым дело у Рю не задалось сразу же. Дракон в последнее время будто угадывал его желания, подчиняясь легкому прикосновению пальцев, иногда, казалось, хватало и мысли о повороте, чтобы его совершить. За новым штурвалом Рю было неуютно. С приборной панели на него как будто смотрели злые, настороженные глаза, затаив недоброе. Оценки Рю пошли на спад уже независимо от его желания. Он сам почти перестал спать - Нина волновалась, он видел это по ее лицу, но не мог рассказать о причинах бессонницы - а так же есть. Только пил постоянно, столько воды у них раньше не уходило никогда.
В день экзамена по специальности Нина поймала его за рукав форменного пиджака, провела пальцами по лицу, ощупывая синяки под глазами.
- Не лети, - попросила она. - Дурной сон.
Дурные сны Нины - это то, к чему стоило прислушиваться, но Рю помотал головой, осторожно сжал ладонями тонкие пальчики сестры.
- Я знаю, у меня тоже дурное предчувствие, - сказал он. - Но я должен полететь, понимаешь? Иначе ничего не получится.
Нина помотала головой, показывая, что ничего не понимает. Но отступила, высвободила руку из его ладоней, вернулась в комнату и встала на пороге. Рю чувствовал себя виноватым, но понимал, что сейчас Нина не будет выслушивать его извинений. Только в том случае, если он останется дома.
- Прости, - все-таки сказал он.
Нина закрыла лицо руками и скрылась в комнате. Рю еще немного потоптался на пороге, прежде чем повернуться к двери. Он знал, что самолет выкинет что-то нехорошее, но не мог не попробовать выиграть этот бой.
Накануне он забегал к Бошу в больницу. Медсестры пожаловались, что тот «ведет себя» беспокойно, несколько раз включалась тревога – сердце билось слишком медленно, но потом восстанавливало ровный ритм.
Какой-то отблеск этой тревоги Рю почувствовал и в палате. Что-то отличалось от того зрелища, которое неизменно встречало его эти четыре года, но что именно, Рю не мог понять. Неуловимое ощущение опасности. Он подержал в ладони руку Боша, послушал пульс, сравнивая с данными приборов, вздохнул, прежде чем рассказать о предстоящем экзамене. Рю не смог не вздрогнуть, когда пальцы Боша в его руке дрогнули, потом напомнил себе, что это просто остатки каких-то не спящих нейронов, рефлекторно управляющих спонтанными движениями.
Тогда ему почудилась попытка удержать.
И вот сейчас – дурной сон Нины. Сестре не требовалось много говорить, да и вообще она редко произносила больше пяти слов за раз, он уже привык улавливать несказанное. По движению бровей, губ, по тому, куда направлен взгляд ее незрячих глаз.
Если бы Нина умела быть более настойчивой, он бы никуда не пошел, даже чувствуя всю свою правоту. К счастью – или к сожалению – она всегда принимала его решение. Рю не мог знать, что творилось у нее внутри при этом, и только надеялся, что не причиняет ей сильную боль.
Летное поле встретило его гомоном однокурсников и суровыми взглядами комиссии. Там как будто особо пристально наблюдала за ним, стоило Рю подойти к общему ангару.
Он вежливо кивнул директору, поежился от пронизывающего взгляда и отвернулся. Ответил на приветствия одногруппников, подходя к своему самолету. Положил обе ладони на крыло, чувствуя холодный металл, слишком холодный для весны. Будто крошечные льдинки кольнули ладони. Рю поспешно отдернул руки, согрел пальцы дыханием, опасаясь, что они потеряли чувствительность. Но, вроде бы обошлось. Только самолет предупредил его о том, что лучше за штурвал не садиться.
Рю похлопал его по стойке шасси, поежился и вернулся на площадку перед ангаров. На взлетной полосе стоял первый самолет.
Даймонд, главный инструктор, о чем-то разговаривал с первым претендентом. Незнакомая Рю женщина, которая, когда он пришел, сидела рядом с директором, сейчас прогуливалась по взлетной полосе, напевая что-то себе под нос. Потом она свернула, подошла к студентам, внимательно оглядывая каждого. Рю поежился под ее взглядом, а ему она улыбнулась – но через мгновение улыбка пропала, и женщина вернулась на свой стул. Директор набросил ей на плечи пиджак.
Даймонд вернулся к столу комиссии, бухнул на него папку – видимо, личное дело – уселся на стул и вперил взгляд в готовящийся к старту самолет. Вид у него был такой суровый, будто Даймонд не студентов экзаменовал, а как минимум летчиков Борта номер один.
Зарычал, заводясь, двигатель. Рю отвернулся. Он думал, что будет сдавать последним, и потому очень удивился, когда «новый» самолет оказался на полосе третьим. Но спорить было невозможно, да и потом, подумав, Рю понял, что готов закончить с этим сейчас, а не тянуть еще несколько часов.
Его перед полетом проверял директор собственной персоной. Рю старался смотреть на приборную доску, но все еще видел на ней горящие злобой глаза, и ему хотелось закрыть собственные.
- Все готово, - сказал Элион, заглянув в кабину. Рю с трудом понял, что обращается директор к нему. – Выжди тридцать секунд и взлетай.
Рю кивнул, понимая, что должен ответить. Положил ладонь на штурвал, второй бездумно водил по панели, задевая, но не нажимая кнопки.
Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем он завел двигатель.
А потом – небо такое яркое, что режет глаза, но штурвал послушен в руках, элементы как будто сами выполняются, а потом – когда он пошел на четвертый заход - небо становится еще ярче. И свист в ушах. Перекрывая этот свист – стук собственного сердца.
Кажется, кнопку катапультирования он нажал случайно.
Рю очнулся от боли. Она пульсировала в ногах, пробегаясь от бедра до щиколоток, гнездилась в груди, не давая толком дышать, он не мог пошевелить руками. Рю с трудом поднял голову – кровь текла по лицу, заливая глаза и губы – рассмотрел свои пальцы. Левое запястье согнулось под невероятным углом, из рваной раны торчал обломок кости. Рю зажмурился. Перелом он почти не чувствовал, просто запястье ныло. Наверное, в момент падения было очень больно, а сейчас ничего. Правой руке больнее. Он напоролся ладонью на что-то острое, торчащее из земли, и ладонь пробило. При движении становилось еще больнее.
Потом рядом раздались крики, кто-то рванул парашют, накрывший Рю шатром, и он снова потерял сознание.

В больнице Рю много спал – двигаться было сложно, учитывая, что загипсованы у него были практически все части тела, за исключением правой руки, да и корсет, фиксирующий сломанные ребра, не располагал к активной жизни.
Несколько раз порывался узнать, как там Нина, но ему отвечали, что не о чем волноваться. И укол в руку. И снова долгие сны, а во снах – небо, штурвал и его «Дракон».
- Нужно лететь, - говорил самолет в его снах. Выглядел он настоящим драконом, на крыле которого был нарисован самолет. – Ты должен лететь.
- Я знаю, - соглашался Рю. – Но я хочу лететь с тобой, а тебя не существует.
- Я существую, - возражал дракон и грохотал, и извергал пламя, а потом оказывалось, что Рю и есть дракон. Его руки-крылья больше не скованы, и он взмахивает ими и летит. Все ближе и ближе к солнцу.
Потом Рю просыпался. В руках оставалось приятное покалывание, а в голове все еще слышалось эхо громоподобного голоса. Возможно, стоило показаться с этим психиатру, только Рю не видел особого смысла.
Он должен лететь. Он ведь хочет показать Нине небо. Самое голубое, какое только может быть. Может быть, ее глаза окажутся способны его увидеть.
Лин приводила Нину.
Нина держала его за руку и молчала. Слезы, к счастью, она оставляла за дверью палаты. Рю и так чувствовал себя порядочной сволочью.
Лин забиралась на подоконник, смотрела в окно и молчала. Палата не располагала к разговору.
Потом Рю начал говорить. Кажется, во время третьего их визита. Его понемногу отпускала боль, появлялась возможность соображать, спать Рю стал меньше. Теперь разговоры с Драконом в своей голове он мог вести и наяву. Иногда это так пугало, что Рю открывал рот и начинал нести всякую чушь, то, что первое приходило на ум. Только бы не слушать, как Дракон уговаривает его лететь.
Дракон немного успокоился, когда Рю вернулся домой. Притих, свернувшись в уголке сознания, готовый выпорхнуть оттуда в любой момент.
Небо из окон квартиры манило к себе, казалось, встань на подоконник, взмахни руками и лети, вперед и вверх.
Нина вцепилась в него со спины, видимо, догадавшись о чем-то. Рю с трудом отвел от себя ее руки, обнял сестру, поднял на руки, укачивая, шепча ей, что все в порядке. Все будет хорошо.
Солнце нам еще улыбнется.
Рю вернулся в летное со странным ощущением. Что-то должно было произойти. Что-то, не только приятное, но еще и пугающее.
- Самолет оказался неисправен, - сказал ему нахмурившийся директор, стоило Рю устроиться в кресле напротив. – Так что я виноват в аварии, раз не заметил, что что-то не так.
Рю молчал. Кажется, это значило, что с него не потребуют денег за угробленную технику. Что ж, и на том спасибо.
- Что мне теперь делать? – наконец спросил он, поняв, что Элион не собирается продолжать.
- Получишь диплом и, скорее всего, мы больше не увидимся, - директор пододвинул к себе личное дело Рю. – Ты успел выполнить все элементы… если не считать посадки, но, думаю, с ней тоже не было бы проблем, если бы не самолет, ведь так?
- Я смогу летать? – не слушая его, спросил Рю, поднимаясь из кресла. Руки, которыми он вцепился в подлокотники, немедленно заныли.
- Можешь, - кивнул ему Элион. Потом улыбнулся. – Если бы на месте этого самолета был Один, все бы прошло гладко?
Дракон в сознании Рю заворочался, захотелось прижать ладони к вискам, чтобы успокоить его.
- Один? Тот… на котором я все время пролетал, да?
Элион снова кивнул.
- Он в ангаре, в том, который дальний. Если хочешь, можешь полетать немного.
Рю сбивчиво поблагодарил его, едва ли не бегом вылетев из кабинета. Его Дракон! Разрешение взлететь! Погода не казалась летной – небо было заполонено серыми облаками, но Рю знал, что можно прорваться сквозь них. Тогда солнце будет еще ярче.
Он добрался домой, за Ниной, через полчаса.
Сестра как будто знала, что стоит ждать – она встретила Рю в прихожей, одетая, с рюкзачком за плечами. Нечто, напоминавшее кроличьи уши, пришитое к рюкзаку, казалось крыльями.
- Сегодня мы взлетим, - сказал Рю, хватая ее в охапку, крепко обнял. Нина пискнула в его руках, извернулась и встала рядом, улыбаясь.
В автобусе на пути в аэропорт ее немного укачало, и Нина задремала. Рю было жалко будить ее на нужной остановке, но она проснулась сама. Они дошли до взлетного поля, прошли мимо ангаров – из того, где раньше стоял самолет Рю, казалось, тянуло гарью.
Самолет-дракон ждал их на маленькой площадке. Затаившийся, подумал Рю, как и его двойник в моей голове.
Рю помог Нине забраться в кабину, устроил ее на месте второго пилота. Она тут же заснула снова, пока он проверял самолет, одновременно пытаясь успокоить дрожащие руки. Он не был уверен, что сможет снова взлететь. Нина, почувствовав его настроение, подняла голову, взяла за рукав и помотала головой.
Если не уверен, не лети, прочитал Рю по его лицу.
- Я обещал, - проговорил он, немного успокаиваясь. Приземлился в свое кресло и положил ладони на штурвал. – Мы летим к солнцу. Держись крепче!
Штурвал дрожал в его руках - или так сильно дрожали его пальцы? Рю даже не понял, когда смог разлепить ресницы и уставиться на приборную панель. А когда наконец-то увидел, из его головы исчезли все знания о том, как управлять самолетом. Он запаниковал, обшарил все карманы в поисках инструкций, попытался обратиться к Дракону. Но невидимый советчик молчал, а инструкция никак не находилась. Впереди был виден только туман, никаких ориентиров. Может, самолет падал, и им с Ниной оставалось жить какие-то жалкие секунды.
Мысль о смерти придала ему сил. Рю потер лицо руками, потом снова взялся за штурвал, заставил себя выровнять дыхание. Через мгновение его руки, словно действуя сами по себе, потянулись к приборам. Он вспомнил, как определять высоту. Как потянуть штурвал на себя, если высоты недостаточно. Его сознание стало кристально ясным, позволяя управлять железной птицей.
Выше, выше, еще выше.
Когда самолет внезапно вырвался из плена тумана и облаков к голубому небу и солнцу, Рю не смог сдержать крика восторга и удивления. Он дотянулся до соседнего кресла, расталкивая спящую Нину, дождался, когда она открыла глаза, и указал вперед.
Нина послушно посмотрела на солнце, вскрикнула и подскочила на месте.
- Я бы хотела, чтобы у меня были крылья, - сказала она, улыбаясь, крепко сжала ладонь Рю. - Чтобы оказаться там по-настоящему. Спасибо.
Рю кивнул.
Он тоже не отказался бы от крыльев. Для себя и еще для нескольких людей, которые непременно должны были бы это увидеть.
.

02.11.2011 в 04:11

Пишет  fandom Breath of Fire:

Внеконкурс. Level 2. Арт/Клип/Коллаж - фандом Breath of fire
Название: Без названия
Автор: fandom Breath of Fire
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Бош, Четыре
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Примечание: Нарисовано к фику команды fandom Breath of Fire "Самолет под номером Четыре" (миди, спецквест)

@темы: арт, Лин, фанфик, Фандомная битва, BoF5, Бош, Мебет, Вексасион, Гортензия, Джезвит, цикл "самолеты", Элион/Гортензия, Нина, Элион, Рю